Криминальный очерк: «Убийства на Рэтклиффской дороге». Окончание.
Но прежде чем перейти к событиям, споры о которых уже не умолкают больше двухсот лет, и которые кардинально изменили это дело, нам опять необходимо ответить на один важный вопрос: убийца был один или же их было несколько? Ответить на него нам помогут показания выжившего свидетеля Джона Тернера, а также заключение врача. Начнём с заключения врача.
Мы видим, что у всех жертв было перерезано горло. У двух женщин, Элизабет Уильямсон и Бриджит Хэррингтон на голове имелись травмы. Также мы помним, что рядом с телом Джона Уильямсона был найден металлический ломик, которым скорее всего и были нанесены эти травмы. Судя по травмам, можно сделать вывод, что убийц было двое…но тут кроется подвох. Если вспомнить показания Джона Тернера, то вначале он услышал крик служанки Бриджит Хэррингтон. Кстати, скажем сразу, что в данном случае к показаниям свидетеля в той части, что он слышал крики «Мы все погибнем», а также к последним словам Джона Уильямса «Я покойник», следует относится с осторожностью. Более вероятно, что Джон Тернер слышал просто крики, а из-за перенесённого стресса, неустойчивая психика ему подсказала такие выражения. Этот феномен свидетельских показаний, когда из-за стресса свидетель говорит то, чего не было на самом деле, достаточно хорошо изучен специалистами. Именно поэтому к крикам не стоит относиться столь серьёзно, тем более картины преступления они не меняют. Заметим, что сам свидетель Джон Тернер никогда не рассматривался как подозреваемый. Продолжим наши наблюдения.
Итак, служанка закричала первой, а значит можно сделать вывод, что нападение началось с кухни на Элизабет Уильямсон. Убийца вначале убил хозяйку таверны, а затем служанку. На крик служанки выбежал хозяин таверны Джон Уильямсон и постарался оказать сопротивление убийце. Автор не даром раньше упоминал о пиратах и о физической силе Джона Уильямсона. Это был крепкий мужнина, но убийца был ещё сильнее, если не сказать, что он обладал куда большой физической силой. Он нанёс глубокие резаные раны, что косвенно подтверждает наш вывод. Автор считает, что в этом нападении участвовал один человек. Во-первых, убийца как в случае с убийством семьи Марров не был уверен в том, что все жертвы убиты. Именно поэтому после убийства Джона Уильямсона, он вернулся к телам женщин и перерезал и им горло. Во-вторых, если бы убийц было двое, как было в случае с семьёй Марров, то у внучки Уильямсонов Китти Стиллуэлл, а также Джона Тернера шансов бы выжить просто не было. Пока один добивал жертв, другой бы спокойно прошёлся по комнатам и убил всех жильцов, как и было в доме Марров. Здесь же мы видим, что убийца убил троих и не догадался осмотреть комнаты, что в конечном итоге сделало его нападение практически бессмысленным. Часы Джона Уильямсона, которые прихватил с собой убийца, не были бог весть какой добычей.
Мы выяснили, что с большей вероятностью, убийца был один. Также не оставляет сомнений, что он причастен к смерти семьи Марров, но следует заметить, что существует мнение, что убийц и в этот раз было двое. Теперь же вернёмся с задержанному, Джону Уильямсу.
Подозреваемый в убийствах Джон Уильямс.
Джон Уильямс был моряком и снимал комнату в таверне «Грушевое дерево», которую делил ещё с двумя моряками. Там же в таверне он и был задержан полицией. Почему он был задержан, и кто дал на него наводку, сейчас уже доподлинно неизвестно. Считается, что это была жена хозяина таверны. Это был молодой человек в возрасте двадцати семи лет. Ростом примерно пять футов девять дюймов (примерно 180см). Шрамов и других отличительных черт у него не было. При обыске у него обнаружили две залоговых квитанции за обувь на восемь и двенадцать шиллингов, четырнадцать шиллингов серебром и банкноту в один фунт. Что касается его биографии, то одна его часть весьма интересна. Дело в том, что Джон Уильямс служил на корабле «Дуврский замок» вместе с Тимоти Марром, убитым около двух недель назад! Автор считает, что именно этот факт биографии Джона Уильямса и привёл последнего к аресту.
Джону Уильямсу предъявили обвинение в том, что его видели накануне у таверны Уильямсонов. Также ему ставили в вину что он хромал, и имел при себе деньги, а также не удивляйтесь, был ирландцем. Точнее сказать, что прямым текстом ирландское происхождение ему никто не ставил в вину, но это везде упоминалось. В день убийства семьи Уильямсонов Джон Уильямс вернулся в комнату не раньше полуночи – именно тогда он попросил соседа по комнате, иностранного моряка, погасить свечу. Напомним, что пока у полиции больше ничего не было на Уильямса. Подозреваемый рассказал, что был у Джона Уильямсона в тем злополучным вечером. Он разговаривал с миссис Уильямсон, она была в приподнятом настроении и, подавая спиртное, потрепала его по щеке. Джон Уильямс настаивал, что был другом семьи Уильямсонов и относился к ним также, как и они к нему, т.е. очень хорошо. От Уильямсонов Джон отправился к лекарю, чтобы получить совет, как лечить ногу, которая после давнишней раны уже много лет плохо слушалась и постоянно болела. Потом он передумал идти к лекарю, а зашёл к врачу по соседству, поскольку решил, что там с него возьмут меньше. Дальше он встретил какую-то знакомую и, заглянув в несколько питейных заведений, вернулся домой и лёг в постель. Своего соседа, германского моряка, попросил задуть свечу, потому что, возвратившись, нашёл его в кровати со свечой в руке, с книгой в другой и с трубкой во рту. Джон побоялся, что из-за небрежности соседа может возникнуть пожар, и велел ему погасить свет, пока дом не сгорел дотла. Ответы Джона Уильямса были логичны и звучали достоверно, но этого оказалось недостаточно. Уильямса оставили под стражей для дальнейших допросов. Его поместили в тюрьму «Колдбат-Филдс», где уже сидел другой ирландец Сильвестр Дрисколл, которому также предъявили похожие обвинения.
Стоит упомянуть и об ещё одном задержанном, о неком Бейли, каменщике из Норфолка. Как и других подозреваемых, его допросили и поместили на ночь в одиночную камеру. А вот утром он был найден повешенным на шейной косынке. Полиция признала этот инцидент самоубийством и благополучно забыла.
Пока полиция проходила широким бреднем по всем злачным местам и арестовывала подозрительных лиц, которые в большинстве случаев были ирландцами либо португальцами, 24 декабря 1811 года был внезапно установлен владелец корабельного молота, которым была убита семья Марров. Молот опознал владелец таверны «Грушевое дерево» некто Вермилло. На момент опознания он находился в тюрьме за долги (вот такая оказия: владелец таверны сидит в тюрьме за долги…и такое оказывается бывает). К нему в камеру принесли молот, который он опознал. По словам Вермилло молот принадлежит немецкому моряку из Гамбурга по имени Джон Питерсон, который недавно останавливался в «Грушевом дереве», а когда уходил в плавание, отдал ему на хранение сундучок с инструментом. Большинство инструментов были помечены инициалами моряка. И хотя Вермилло не брался определённо опознать молот, он почти не сомневался, что именно этот молот находился среди других инструментов. Позже для опознания молота были вызваны сыновья Вермилло. Они с уверенностью заявили, что именно этот молот пропал больше месяца назад. Полиция посчитала эту информацию исключительно важной, а также моментально сделала следующий вывод: это Джон Уильямс украл молот, и он и является тем самым кровавым убийцей. В этот же день были назначены слушания о виновности Джона Уильямса. Это был ещё не полноценный суд, обвинению предстояло доказать, что предоставленных улик достаточно, чтобы начать суд.
Первым допросили Джона Уильямса. Главным вопросом было опознает ли свидетель Уильямса. Увы, но Джон Тернер не смог опознать убийцу в Джона Уильямсе. Для обвинения это было ударом. Если бы Тернер сказал, что именно Джона Уильямса он видел той ночью, то дела бы у последнего были бы плохи, но этого не произошло. Был сделан вывод, что убийц было двое: один был высоким, которого видел Тернер, а Джон Уильямс был вторым убийцей.
Следующей была вызвана для показаний Мэри Райс, которая больше трёх лет обстирывала задержанного. Она прекрасно знала принадлежащие Джону Уильямсу вещи и могла рассказать, была ли на них кровь. Помимо прочего, в последние две недели Джон Уильямс перестал отдавать ей вещи на стирку. Это был ещё один подозрительный момент в поведении подозреваемого. Мэри Райс заявила, что видела кровь на воротнике и рукавах одной рубашки, а также она была разорвана на груди. Увы, но и эти многообещающие показания тоже оказались скомпрометированы. Дело в том, позже удалось установить, что Джон Уильямс порвал и измазал рубашку кровью ещё до расправы над семьёй Марров, в одной из драк в таверне. Нашлись свидетели, которые это подтвердили. Так в принципе и закончилось первое слушание. Хоть прямых обвинений против Джона Уильямса не было, даже никто не видел, что он пользовался молотом или другими инструментами, его отправили обратно в тюрьму.
В тоже самое время полиция арестовала ещё одного подозреваемого. Им оказался моряк Джон Фредерик Рихтер. Суть обвинения была в том, что он остановился также, как и Джон Уильямс в таверне «Грушевое дерево», и имел грязные и мокрые штаны. Полиция посчитала, что Рихтер специально застирал штаны, чтобы скрыть следы крови. На вопрос почему он застирал штаны, Рихтер ответил, что они вовсе не его, а другого моряка, который забыл их в таверне. Рихтер их попросту себе присвоил. Его допросили насчёт знакомства с Джоном Уильямсом. Рихтер ответил, что они познакомились три месяца назад, но близко знакомы не были и даже ни разу не выпивали вместе. Также Рихтер заявил, что хорошо знает корабельный молот, которым расправились с семьёй Марров. Было и ещё одно важное замечание, которое сделал Рихтер. Он рассказал, что после убийства Уильямсонов, видел, как Джон Уильямс стирал свои чулки на заднем дворе.
Как было сказано, эти показания были получены во время предварительного суда над Джоном Уильямсом, т.е. 24 декабря. На второй день слушаний, 25 декабря 1811 года (по некоторым данным 28 декабря), произошло событие, которое и перевернуло это дело с ног на голову. В ночь с 24 декабря на 25 декабря, подозреваемый Джон Уильямс был найден повешенным в своей камере. Как удалось установить, Джон Уильямс повесился на шарфе на металлической перекладине, служившей вешалкой для одежды. В кармане у него была обнаружена половинка кольца. Полиция посчитала, что он планировал вскрыть себе вены, если не удаться повеситься. Половинку кольца Уильямс раздобыл из стены камеры: кольцо использовалось для крепления одной из перекладин. Также удалось выяснить, когда накануне вечером надзиратель запирал камеру, Уильямс казался довольно бодрым и говорил, что надеется вскоре выйти на свободу.
Дальше суд продолжился, только уже без подозреваемого. Были выслушаны показания свидетелей, которые видели, как Джон Уильямс стирал свои грязные чулки. Также было заявлено, что раньше он ходил с бакенбардами, а недавно их сбрил. Чтобы не вдаваться в перипетии судебного слушания, скажем, что все улики против Джона Уильямса были косвенные. Никто не видел Уильямса с молотом, а также в окровавленной одежде. Оба нападения были очень кровавыми, и пара пятен на рубашке никак не может служить прямым доказательством причастности последнего к нападениям. Стоит отметить, что позже в комнате Джона Уильямса был найден нож со следами крови. Суд посчитал, что это ещё одним веским доказательством в пользу виновности Уильямса. Правда не понятно, принадлежал ли он на самом деле Уильямсу или был подброшен в его комнату, чтобы подтвердить его вину?
18 января 1812 года суд назвал Уильямса «негодяем, обманувшим надежды на справедливое общественное мщение, который, наложив на себя руки, ускользнул от ожидавшего его наказания». Джон Уильямс был признан единственным убийцей Марров и Уильямсонов. По заявлению суда, он один совершил все эти злодеяния.
В самый канун нового 1812 года, около 11 часов утра, тела Джона Уильямса вынесли из тюрьмы. Его погрузили на повозку и повезли по Рэтклифф-хайуэй. Тело Джона Уильямса было похоронено на перекрёстке. В сердце ему вбили осиновый кол. В могилу добавили негашёной извести и после этого засыпали землёй. В августе 1886 года газовая компания начала рыть траншею в том месте, где был похоронен Уильямс. Они случайно откопали скелет, который был похоронен вниз головой и с остатками деревянного кола. Владелец трактира «Корона и Дельфин», расположенного на углу Кэннон-стрит-Роуд, сохранил череп в качестве сувенира. С тех пор паб был отремонтирован и местонахождение черепа в настоящее время неизвестно.
Газетная иллюстрация. тело Джона Уильямса везут по улицам Лондона.
На этом история загадочных убийств на Рэтклиффской дороге заканчивается, хотя нет, стоит упомянуть ещё об одном интересном факте. Все участники событий получили вознаграждения, в частности, Саре Вермилло, первой предоставившей информацию о предполагаемом убийце Джоне Уильямсе, вследствие чего он был арестован, – 30 фунтов, а её мужу Роберту Вермилло, опознавшему найденный в доме Марра молот, с помощью которого совершены убийства, – 30 фунтов. Неким Джону Хэррисону и Майклу Кольбергу, давшим убедительные показания против Джона Уильямса, – по 30 фунтов каждому. Мэри Райс, прачке, которая показала, что на одежде Уильямса была кровь, – 5 фунтов.
Были ли у этих людей предвзятость к Джону Уильямсу? Пусть читатель ответит на этот вопрос сам, а мы попытаемся проанализировать имеющиеся у нас данные. Итак, нужно ответить на главный вопрос: был ли виновен в этих нападениях Джон Уильямс. По мнению автора – нет. Как уже было сказано, небольшие пятна крови на рубашке и то, что он стирал сам свои чулки, всего этого недостаточно, чтобы однозначно говорить о его виновности. Его внезапная смерть очень похожа на то, что ему просто помогли умереть. В данном контексте стоит упомянуть о смерти подозреваемого Бейли, который также внезапно сам повесился. Тюрьма тех лет была жестоким местом, и выйти оттуда живым было довольно сложно. Но если не Джон Уильямс, то кто мог совершить эти нападения?
Первым подозреваемым, которого приводят исследователи этого дела, называют столяра Корнелиуса Харта, который просил стамеску для работы в доме. Харт знал расположение комнат в доме Марров и вполне мог совершить эти нападения. Харт никогда не привлекался к ответственности за эти преступления.
Также на роль убийцы приводят некого моряка по имени Абласс, который в своё время служил вмсете с Джоном Уильямсом. Была получена информация, что Абласс выпивал в компании Уильямса в ночь убийства семьи Уильямсонов. Он также гораздо лучше подходил под описание убийцы, данное Тернером. Уже после смерти Джона Уильямсона, Абласс был задержан в качестве подозреваемого (читатель наверняка помнит, что официально считалось, что убийца был один и это Джон Уильямс, а тут бац! – и новый подозреваемый! Видимо уже тогда мало кто верил в то, что убийца был один…). Тогда же появились доказательства того, что Марр, Уильямс и Абласс служили вместе моряками. Возникала даже гипотеза, что между ними был конфликт, который перерос в кровавую бойню. Увы, какова дальнейшая судьба Абласса неизвестно. Это довольно интересная версия, о которой стоило обязательно упомянуть.
Карта с событиями этого дела (с сайта https://spitalfieldslife.com/)
Автор считает, что полиция общалась с настоящими убийцами. Вполне возможно, что они также были арестованы и закончили свои дни в тюрьме. Этого наверняка мы теперь никогда не узнаем. Дело об убийствах на Рэтклиффской дороге останется в истории криминалистки одним из самых первых массовых убийств и чью тайну нам разгадать, увы, не дано.